Владимир Шмаков – философ и розенкрейцер

Автор едва ли не самого известного русскоязычного тарологического текста – Владимир Шмаков, обращается к вопросу о картах в контексте построения синтетической философии, в которой он постарался синархически объединить мистицизм и позитивизм. Самая крупная работа Шмакова, посвящённая таро, – «Священная Книга Тота: Великие Арканы Таро: Абсолютные Начала Синтетической Философии Эзотеризма» («Священная Книга Тота: Великіе Арканы Таро: Абсолютныя Начала Синтетической Философіи Эзотеризма», 1916). Эта книга – раннее произведение Шмакова, результат нескольких плодотворных лет знакомства с эзотерической мыслью и становления собственной концепции, позднее нашедшей отражение в «Основах Пневматологии».

В предисловии В. Шмаков пишет о глубоко древнем происхождении тарологических арканов: «История, ведомая нам, обнимает лишь крохотную часть истинной полной истории; она не сохранила памяти о бывших блистательных эрах жизни и деятельности человечества как в мире духа, так и в мире разума. Истина и стремление к ней человека вечны; как реальность, она не может не быть единой; вот почему Высшее Ведение, почерпнутое из затаеннейших областей духа, не может зависеть от внешних условий; незыблемость сущности должна выливаться в незыблемость в разуме. Учение об истине на пути веков было преемственно, оно пережило не только расу, впервые поднявшуюся до него, но и самую память об ней; из века в век оно хранилось служителями своими, которые суть истинные представители аристократии духа. Запечатленное в символах, оно дошло до нас в древнейшем памятнике мысли человеческой, происхождение которого теряется в тумане веков. Этот памятник есть Священная Книга Тота, Великие Арканы Таро». Идея древнейшей традиции, символом мудрости которой выступают карты таро, сближает Владимира Шмакова с представителями школы Элифаса Леви, и действительно – после высказанной мысли в тексте предисловия следует обширная цитата из Элифаса Леви. Похоже на стиль книг Элифаса Леви и Станисласа де Гуайта и то, что в книге мало говорится непосредственно о картах – колода старших арканов представляет собою скорее не предмет исследования, а структуру глав книги, каждая из которых посвящена отдельному вопросу, рассмотрение которого вдохновлено соответствующим арканом. Среди особенностей стиля Шмакова, по сравнению с французскими оккультистами, стоит отметить инженерный язык, частые апелляции к математике, механике, метафоры и аналогии из области физики, знание последних научных открытий, в т. ч. – теории относительности. При этом цитаты из научных и философских текстов перемежаются в книге экспрессивными поэтическими зарисовками.

Титул книги из коллекции В.Олсуфьева

Интересно также отметить отношение черносотенца В. Шмакова к роли евреев в передаче эзотерической традиции Запада. Рассматривая аркан Х, он пишет: «Судьбе было угодно, чтоб на западе древнее учение фиванских иерофантов сохранилось бы в недрах еврейского народа, который по своей косности, замкнутости, недвижности и уединенности среди других и был идеально для этой миссии самой судьбой подготовлен. Тем не менее, низость интеллектуального уровня евреев не могла не сказаться. Унаследовав в готовом виде самое возвышенное философское учение из всех бывших когда-либо, евреи сами не понимали истинной ценности вверенного им судьбой сокровища. Они смешали его с самыми нелепыми заблуждениями, отравили черствым эгоизмом и дерзновенным человеконенавистничеством, многое исказили до полной неузнаваемости, сведя глубочайшие идеи к бессмысленному абсурду». Следом автор цитирует своего отца, Алексея Семёновича Шмакова, известного активиста-черносотенца. Роль евреев в передаче каббалы, как её описывает Шмаков, напоминает роль цыган в передаче символики таро, согласно Куру де Жебелену. Кроме того, стоит заметить, что версии о евреях как трансляторах каббалистической мудрости была распространена среди современников Шмакова – например, её придерживался Гвидо фон Лист, который предполагал, правда, что евреи транслировали не египетскую, а арманистскую мудрость.

Кроме Элифаса Леви автор ссылается во введении на Е. Блаватскую, Ж.-А. Сент-Ива д`Альвейдра и некоторых других авторов (от Сенеки до Пушкина, но ссылки на них касаются скорее единства примордиальной традиции, нежели её выражения в картах таро). Разделяя мнение Блаватской о том, что символы старших арканов являются достоянием предыдущей цивилизации и попали к нынешним людям через Гималаи и Индию, вместе с тем Шмаков пишет о значительном месте Египта в передаче сакрального традиционного синтетического знания европейцам. Египетская история в предисловии напоминает версию Поля Кристиана, хотя это может быть не результатом прямого заимствования, а ориентации на общие источники, поскольку передана только общая идея Кристиана о символах в подземной галерее Гизы, где проходило посвящение неофитов. Предисловие заканчивается благодарностями Н. С. Мусатову и В. И. Жданову. Последний был его близким другом и товарищем по розенкрейцерскому кружку, а после эмиграции Шмакова вошёл в основанный В. В. Белюстиным розенкрейцерский орден. Николай Мусатов – брат жены Шмакова, эмигрировавший (возможно, ещё до Первой мировой войны) в Индию – по словам самого Шмакова, вырвал его из бездны, показал путь и заложил первый камень работы об арканах.